Дарт Макменде - Рыцари Старой Республики: Я, Реван [СИ]
Картина была кошмарна, но логична. А грань логики я давно переступил, причём не очень-то и заметив.
Пожары полыхали достаточно далеко, чтобы не мешать джедайской медитации. Моросил мелкий дождь, который в иных обстоятельствах мог показаться противным. Я некоторое время ловил губами редкие капли, затем подвернул полы плаща, устроился поудобнее и погрузился в медитацию.
Ждать спасения пришлось не слишком долго.
Вернее, это только «ждать» не пришлось, а вот «спасение» задерживалось: меня нашли штурмовики.
Сперва я услышал далёкие, искажённые шумом огня и вокодерами голоса, лязг металла, скрежет раздвигаемых обломков. Очень скоро сквозь дым стали видны резкие контуры тёмно-серой ситхской брони. Надежда на появление солдат Республики умерла, практически не родившись.
Я стиснул зубы и, превозмогая боль в сломанных ногах, кое-как отполз к уцелевшему фрагменту каменной стены. Прислонился к ней спиной, вытащил меч и приготовился к очередному последнему бою. По здравом размышлении спрятал меч в рукав: выхватить всегда успеется, а так оставалась возможность уболтать штурмовиков, притворившись одним из ситхов.
Но то ли народ в поисковом отряде подобрался грамотный, то ли внешность моя наконец примелькалась… Увидав меня, выходившие из пролома в дальней стене штурмовики мгновенно разбежались в стороны, охватывая дно колодца с трёх сторон, и наставили на меня стволы бластеров.
Бластеры выглядели скорострельными. Штурмовики выглядели потрёпанными, но решительными. Никто из бойцов не встал в полный рост, каждый занял позицию за одной из деталей пейзажа. Очевидно, на этот раз я всё-таки столкнулся с настоящим «противоджедайным» спецназом.
– Не двигаться! – качая исцарапанным шлемом, крикнул штурмовик, занявший позицию чуть позади остальных.
– Идиоты, помогите мне встать! – заорал я, пытаясь звучать максимально надменно. Вместо грозного крика изо рта вырвался только какой-то сиплый клёкот.
– Не двигаться! – повторил командир, затем вокодер щёлкнул и замолчал.
Некоторое время прошло в тишине, нарушаемой только треском огня и приближающимся откуда-то издалека смутным гулом. Я смотрел на ситхов, ситхи целились в меня и, вероятно, обменивались неслышимыми репликами, идентифицируя мишень. Очень скоро я вспомнил, что там, где бесполезны глаза, может пригодиться Сила. Но прежде, чем удалось сосредоточиться и потянуться к разуму командира, штурмовики синхронно и как-то очень неприятно закостенели, и вдруг…
– Осторожно, – сказал я, – сейчас вылетит птичка.
Далёкий звук сделался визглив, грозен и совсем близок. Пролом в стене дрогнул, рассыпаясь дождём пермакритовых, металлических, пластиковых обломков.
В узкое пространство колодца вдвинулся тупой нос «Варяга».
Фальшпанели, установленные ещё Сувамом, отвалились, камуфляжная краска облупилась и осыпалась. Родной наш кораблик сейчас выглядел очень крепко измочаленным, но по-прежнему стойким, как оловянный солдатик, бодрым, и даже каким-то наглым.
А главное – спасительным он выглядел.
Установленные по бортам подвесные турели развернулись, хищно дрожа спаренными орудиями. В левой сидел Заалбар, в правой – Миссия Вао. Штурмовики оценили новую угрозу, забыли про обессиленного меня и кинулись в стороны, как тараканы на общажной кухне. Твилекка помахала мне рукой, сладострастно оскалилась и вцепилась в рукояти управления огнём.
Помню, в тот момент я даже не задумался о собственной безопасности. Так и сидел у стены, блаженно улыбаясь, когда ребята открыли огонь.
Ураган турболазерных болтов пронёсся по стенам колодца, окончательно разнося их в труху. Первые очереди Заалбар с Миссией явно взяли повыше: опасались зацепить меня. Штурмовики залегли где успели, кое-кто даже пытался отстреливаться: бессмысленный героизм. Ребята постепенно переносили огонь ниже, весело и аккуратно выжигая ситхскую заразу. Я прикрыл лицо от осколков рукавами плаща.
Через пару минут всё было кончено. Узкий колодец превратился в широченную, заваленную строительным мусором воронку. Штурмовики превратились… штурмовики испарились.
Когда осела пыль, я увидел, что «Варяг» медленно опускается ко мне. Вблизи кораблик казался даже более потрёпанным, чем показалось мне в первый момент. Через транспаристил кабины было видно, как сосредоточенно орудует за пилотским пультом Карт Онаси. Он поднял голову лишь на секунду, чтобы поприветствовать меня коротким кивком. Я не обиделся: такая посадка требовала высокого мастерства и концентрации внимания.
Рампа дрогнула и пошла вниз. На аппарели, держась рукой за скобу, стоял Джоли Биндо с ярко-зелёным клинком в руке. Рядом с джедаем подпрыгивала какая-то любопытная и бесстрашная гизка.
– Да ты везунчик! – бодро крикнул старикан, выключая меч. – А я уж было начал волноваться, хе-хе.
– Не совсем, Джоли! – прохрипел я в ответ, указывая на распухшие босые ноги.
– Молодёжь, молодёжь!… Потерпи, Мак, я сейчас.
– Стой, Биндо! – закричал я, размахивая руками. – Не прыгай, ты же старый пердун!… Спешить некуда.
Он меня не услышал, но понял. Прыгать не стал, только кивнул и ушёл вглубь шлюза.
«Варяг» раскинул опоры и тяжело уселся в горелую грязь. Я с умиротворённой полуулыбкой смотрел, как с аппарели спрыгивают Заалбар, Миссия, Кандерус Ордо… Они бежали ко мне, что-то спрашивали, девчонка прыгала от радости и пыталась гладить по голове. По грязной земле прыгали две или три гизки, немедленно выбравшихся из «Варяга» на волю. Забавные зверушки казались мне сейчас символом чего-то до невозможности родного, вроде Паштета. Заалбар взял меня на руки, как младенца, я взвыл от боли и запаха псины, огромный вуки сразу всё понял и подхватил меня подмышки, так, чтобы переломанные ноги ничего не касались.
– Скорее, Большой Зэ, в лазарет, в лазарет… – бормотала твилекка, прыгая рядом. – А, Мак? Ты видел, как мы их? Бах, бах!… Осторожней, Зэ, у него же обе ноги сломаны!
– Не суетись ты, гизка, – на самом краю сознания слышал я непривычно добродушный голос Кандеруса. – Джоли пошёл за колто, с Маком всё будет нормально. Если, конечно, ты…
Договорить он не успел. До гостеприимной аппарели оставалось всего несколько шагов, когда по воронке пронёсся вихрь Силы такой мощи, что у меня зашевелились волосы даже в носу.
«Варяг» качнуло, приподняло в воздух и, как детскую игрушку, отшвырнуло в сторону.
79.
Я смотрел на Малака и удивительно остро, до самых печёнок понимал смысл поговорки «краше в гроб кладут». Тёмный лорд и раньше отличался, скажем так, своеобразным обаянием, но теперь…
Он обгорел. Сильно и почти весь. Комбинезон выше пояса отсутствовал полностью, как у Дарта Сиона, кожа висела безобразными копчёными лоскутами. Пояс и некое подобие штанов на Малаке ещё оставались, но было видно, что ткань обуглилась и вросла в плоть.
Последние фаланги почти на всех пальцах отсутствовали, но Тёмный владыка крепко сжимал рукоять меча горелыми пеньками, из которых кое-где контрастно торчали белые обломки костей.
Я до последнего не решался поднять взгляд на лицо врага, но всё же заставил себя.
Оно превратилось в обугленную копотно-чёрную маску, почти гладкую, как обшивка «Левиафана» после огненного шторма. Ни глаз, ни носа, ни зубов – ничего не осталось. Синтезатор речи заплыл горелым мясом гортани и равномерно пульсировал багровым: слепой Владыка ситхов, сам того не осознавая, постоянно кричал от боли.
Только сейчас я понял, что и сам раскрыл рот, непроизвольно и безмолвно подражая чужому крику.
За моей спиной гулко выдохнул Заалбар. Запах псины усилился.
– Не отпускай! – просипел я ему, лихорадочно нащупывая меч в рукаве. – Держи меня… Да, подмышки держи! И поворачивай, понял? Всё время лицом к нему.
Имела место надежда, что, если Малаку досталось никак не меньше, чем мне, то… Допустим, можно попробовать…
Малак шагнул к нам, ударом ноги отшвыривая с дороги зазевавшуюся гизку.
В тот же миг опомнившийся Кандерус сорвал с плеча бластер и, выступая вперёд, открыл огонь. Он успел сделать всего два выстрела. Первый болт владыка ситхов отразил взмахом меча. Второй ушёл высоко вверх: Малак протянул головешку-руку и Силой выхватил у мандалорца оружие.
Вернее, не совсем выхватил.
Кандерус носил свой тяжёлый бластер на портупее из двух широких ремней, перекинутых через плечи. Малак тянул оружие – оружие тянуло хозяина. Мандалорца рвануло так, что я почувствовал его потрясение через Силу. Затем импульс боли стих: придушенный сбруей Ордо потерял сознание.
Тёмный лорд подтянул к себе систему «человек-оружие», приподнял и отшвырнул в сторону. Ну да, он только что проделал подобный фокус с немаленькой космической яхтой, что ему центнер-другой… Малак горел заживо, ослеп, невыносимо страдал – для Тёмной Стороны лучше топлива не найдёшь.
